С высоты открывался вид на окрестности до самогоНью-Красотауна. Сверкающий диск острова отсюда виделся размером с обеденнуютарелку. Окраины города лежали во мраке, а у подножия холма стояли приземистые,выкрашенные коричневой краской здания Комиссии по чрезвычайным обстоятельствам,и там горели только безжалостные прожектора у ворот.

— Вон там, — прошептала Тэлли.

— С виду не слишком грандиозно.

— Большая часть помещений — под землей. А насколькоглубоко они уходят, я не знаю.

Несколько минут они молча смотрели на скопление построек. Свершины холма Тэлли четко различала периметр, обнесенный проволочнойизгородью, — почти идеальный квадрат. Значит, с безопасностью тут всесерьезно. В городе не так много объектов обнесено оградой — в смысле такой,какую можно увидеть глазами. Если куда-то подходить не разрешалось, об этомтебя мигом предупреждало кольцо-интерфейс.

— Через этот заборчик, пожалуй, легко перелететь.

Тэлли покачала головой.

— Это не заборчик. Это сенсорная проволока. Стоитприблизиться к ней на двадцать метров — и чрезвычайники тебя засекут.Прикоснешься к земле внутри периметра — то же самое.

— Двадцать метров? Для скайборда слишком высоко. И чтоже нам делать? Постучаться в ворота?

— Я никаких ворот не вижу. Меня сюда привозили и отсюдаувозили на аэромобиле.

Дэвид забарабанил кончиками пальцев по поверхностискайборда.

— Как насчет того, чтобы угнать машинку?

— Аэромобиль угнать? — Тэлли присвистнула. —Такое провернуть было бы круто. Несколько моих знакомых уродцев, бывало, такоеоткалывали, но только они катались, конечно, не на аэромобилях чрезвычайников.

— Жаль, что нельзя просто спрыгнуть.

Тэлли прищурилась.

— Спрыгнуть?

Отсюда. Спуститься на скайбордах к подножию холма с тойстороны, разогнаться до полной скорости, а потом спрыгнуть примерно отсюда, гдемы сейчас сидим. Тогда мы оказались бы ровненько посередине вон того большогоздания.

— «Ровненько» — то самое слово. Мы бы разбились влепешку.

— Ну да, пожалуй. Даже при наличии магнитныхнапульсников у нас наверняка руки из суставов выдернет после падения с такойвысоты. Понадобятся парашюты.

Тэлли смотрела вниз, мысленно рисуя траектории, ведущие кпостройкам комиссии от вершины холма. Дэвид собрался было что-то еще сказать,но Тэлли приложила палец к его губам. У нее в голове крутилась идея. Онавспомнила бал в особняке Гарбо, со времени которого, как ей теперь казалось,прошел не один год.

Наконец она позволила себе улыбнуться.

— Не парашюты, Дэвид. Спасательные куртки.

— Если мы поторопимся, времени хватит.

— На что хватит времени?

— На то, чтобы заглянуть в Уродвилльскую школуискусств. Там в подвале хранятся спасательные куртки. Целый контейнер.

Дэвид вздохнул.

— Ладно.

— Ты ведь не боишься, правда?

— Я не… — Он усмехнулся. — Просто я ещеникогда не видел столько людей.

— Людей? Но мы никого не встретили.

— Да, но… все эти дома по пути сюда. Не могу отделатьсяот мысли о том, что в каждом из них живут люди и какая там теснота.

Тэлли рассмеялась.

— Ты думаешь, что в пригородах живет много народа?Погоди, ты еще Уродвилль не видел.

Они повернули обратно и на полной скорости помчались надкрышами. Небо было черным-пречерным, но теперь Тэлли умела читать по звездамдостаточно хорошо, чтобы понять, что до рассвета остается часа два, не больше.

Добравшись до зеленого пояса, они повернули в ту сторону,откуда прилетели. Не говоря ни слова, они лавировали между деревьев. Этототрезок дуги зеленого пояса привел их в парк Клеопатры. Там Тэлли на глазапопалась слаломная трасса, и девочка направилась к ней — захотелось вспомнитьстарые добрые времена. На долю секунды у нее возникло такое чувство, что вотсейчас она сделает последний разворот, подлетит к интернату, заберется в своеокно и ляжет спать.

Вскоре впереди появились резные башенки Уродвилльской школыискусств, и Тэлли дала Дэвиду знак притормозить.

Дальше все пошло легко. Казалось, миновал миллион лет с тогодня, когда Тэлли и Шэй позаимствовали одну из спасательных курток в этой школедля своей прощальной выходки. Тогда Шэй сверзилась с верхней полки стеллажа идо смерти напугала новеньких уродцев в библиотеке. Тэлли направилась к томусамому окошку, через которое они с Шэй в тот день забрались в подвал, —грязному, всеми забытому застекленному проему, спрятанному за декоративнымикустами. Оказалось, что окошко до сих пор не заколочено.

Тэлли покачала головой. Всего два месяца назад воровствотакого сорта казалось ей таким немыслимо дерзким. Хулиганство в библиотеке былосамой дикой выходкой, какая только могла прийти на ум им с Шэй. Теперь онасмотрела на шалости того времени и ясно понимала, что они собой представляли:для уродцев это был способ выпускать пар в ожидании, пока им исполнитсяшестнадцать. Бессмысленные забавы, заканчивавшиеся с наступлением нового,«взрослого» этапа жизни, с днем операции.

— Дай мне фонарик. И жди меня здесь.

Тэлли влезла в окошко, разыскала в подвале ящик соспасательными куртками, схватила две и меньше чем через минуту вернулась кДэвиду. Вылезая из окна, она заметила, что Дэвид глядит на нее изумленновытаращенными глазами.

— В чем дело? — спросила она.

— У тебя это так… здорово получается. Так уверенно. Ая, как попал в город, весь на нервах.

Тэлли усмехнулась.

— Ничего особенного. Это каждый может.

И все же Тэлли польстило, что ее грабительские навыкипроизвели на Дэвида впечатление. За последние несколько недель он научил ее разводитькостер, чистить рыбу, ставить палатку, читать карты. Приятно было радиразнообразия побыть главной.

Они вернулись к лесополосе, а до реки добрались еще до того,как на горизонте появилась розовая полоска. Миновав пороги и совершив пешийпереход до залежей железной руды, они увидели впереди Ржавые руины. Как раз вэто время начало светать.

Когда они летели вниз над склоном холма, Тэлли спросила:

— Ну что, завтра ночью?

— Ждать смысла нет.

— Верно.

Все было за то, чтобы как можно скорее приступить к спасательнойоперации. Прошло уже почти две недели после вторжения чрезвычайников в Дым.

Дэвид кашлянул.